«Артист» — это гимн черно-белому кино, дань уважения давно ушедшему времени, когда отношения были чище, эмоции ярче, а любовь была гораздо важнее секса, и памятник людям, без которых сегодняшний кинематограф был бы совсем другим. И кто ж кинет камень в памятник? Пусть себе стоит…
«Немое кино — кино эмоциональное, чувственное; то, что не нужно пробираться сквозь заросли слов, возвращает нас к архаичным истокам нарратива, который воздействует только чувством и глубиной созданных переживаний. Это увлекательнейший способ снимать кино.» (Мишель Азанавичус)
Черное перышко медленно, томно кружась и цепляясь за воздух, падает. Но вместо неслышного прикосновения к земле раздается оглушительный взрыв — так рождается новая эпоха, эпоха звука. Этот незваный гость кажется чужим и враждебным Джорджу Валентайну, любимчику кинозрителей, привыкшему собирать богатые урожаи аплодисментов после очередных премьер, оттеняя блеском своей улыбки и очаровательного эгоизма остальных партнеров по съемкам.
Но вскоре зрители, подобно девушке легкого поведения, отвернутся от своего кумира в поисках большей зрелищности. Новым идолом становится старлетка Пеппи Миллер, с его же невольной помощью вырвавшаяся из толп его же поклонниц на большие экраны. Сначала где-то в самом углу титров, а потом — на всю афишу.
Другое ату фильма — это практически безупречный саундтрек, с легкостью переносящий в упоительную атмосферу конца 20-х — начала 30-х годов прошлого века, время расцвета сочного стиля «Hollywood-orchestra». Музыки тут почти вдвое больше обычного, что обусловлено жанром, но тем более велика ее роль в расстановке верных акцентов, в передаче оттенков интонации, эмоций, настроения. Особенно выделяются иллюстрации к «цитируемой» классике черно-белого кино, джаз-тематика или подчеркнуто мелодраматизированный, и оттого слегка комичный характер музыки в напряженных сюжетных моментах. Не зря Людовик Бурсе был удостоен премии EFA (европейский «Оскар») за лучшую работу композитора.
Свежие комментарии